Генерал армии

Кремлевец

На службу в Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР Михаил Барсуков был рекомендован в 1970 году. Службу проходил в Кремлёвском полку особого назначения. Вехи в его биографии: командир роты, начальник полковой школы, комендант зданий Правительства СССР, заместитель коменданта и комендант Московского Кремля.

С Михаилом Ивановичем, тогда начальником полковой школы, я познакомился в 1982 году на стрельбище в подмосковной Купавне. Туда я приехал с группой наших сотрудников. Постояли-поговорили… И потом я уже сам ему звонил, если возникали какие-то вопросы. Причем звонил не руководству, а напрямую.

Когда в 1986 году я был удостоен звания Героя Советского Союза, то пришел в Кремль к его коменданту Г. Д. Башкину, чтобы поделиться радостью в родных стенах.

Геннадий Дементьевич прошел путь от рядового Полка специального назначения до генерала. Службу проходил заместителем коменданта и комендантом Мавзолея В.И. Ленина, заместителем начальника Девятого управления КГБ СССР — начальником отдела службы и боевой подготовки.

Был комендантом Московского Кремля, исполняющим обязанности начальника Управления охраны при Аппарате Президента Советского Союза. Так вот, генерал Башкин пригласил группу старших офицеров, среди них был М.И. Барсуков. Мы тепло пообщались. Наша новая встреча запомнилась.

Генерал армии Михаил Барсуков:

— В Кремлёвский полк я пришел в 1970 году. А уже в 1981-1982 годы весь Комитет знал, что командир Группы «А» — Зайцев Геннадий Николаевич служил в Кремлёвском полку, начиная с рядового солдата. Вообще, существовало негласное «кремлёвское братство»: выходцы из Кремлёвского полка знали и поддерживали друг друга, обменивались информацией.

Зайцев дружил с Геннадием Дементьевичем Башкиным, комендантом Кремля в то время — он был его сослуживцем по Полку специального назначения. И мы видели это все, встречались, приветствовали Геннадия Николаевича и помнили, что он наш, «полковой».

«Лихие девяностые»

Михаил Иванович — дитя послевоенного времени, родился 8 ноября 1947 года в Липецке.

За его плечами Московское высшее общевойсковое командное училище имени Верховного Совета РСФСР (1966-1970 год) и Военная академия имени М.В. Фрунзе (1976-1979 годы). Оба этих высших учебных заведения он окончил с отличием.

…Началась горбачёвская «перестройка», приведшая страну к гибели. События августа 1991 года. ГКЧП, он же «путч». Танки и бронетехника на улицах Москвы. Баррикады вокруг Белого дома. Толпы людей…

24 августа М.И. Барсуков получил команды от М.С. Горбачёва поднять государственный флаг Российской Федерации над Кремлём, а в 14-м корпусе выделить Ельцину кабинет. И этот кабинет с 24 августа практически стал рабочим местом президента России.

Одним из первых указов Б. Н. Ельцин переподчинил спецназ бывшего КГБ СССР лично себе. «Альфа» и «Вымпел» ушли под державную длань президента и были введены в состав Главного управления охраны (ГУО).

10 декабря 1991 года Михаил Иванов был назначен комендантом Московского Кремля.

12 июня 1992 года, сохранив должность коменданта, Михаил Барсуков становится исполняющим обязанности, а затем начальником Главного управления охраны РФ.

24 июля 1995 года Михаил Иванович был назначен Директором ФСБ России. 1 августа 1995 года он был введен в число членов Совета безопасности России.

20 июня 1996 года Михаил Барсуков был освобожден от должности «в связи с поданным рапортом». Причина — жесткий конфликт со смотрящим от «вашингтонского обкома» Анатолием Чубайсом, главным «приватизатором» России.

В дальнейшем Михаил Иванович занимал посты в Администрации Президента РФ и Совете безопасности России.

«Каждый из вас — это история»

Таковы основные вехи в служебной биографии М.И. Барсукова. Но есть и другие вехи — человеческие, товарищеские. Я от души рад, что среди ветеранов Группы «А» Михаил Иванович нашел, образно говоря, свой родной дом, что ему у нас всегда рады, а он отвечает нам взаимностью.

Каждый из вас — это фигура. Это личность! Каждый из вас — это история.

«Альфу» нужно продолжать развивать. Есть традиция, есть история, есть устои — отрывать одно от другого нельзя. А мы все — служивые люди, и мы должны эти традиции соблюдать и хранить. Поэтому хочу пожелать вам здоровья, счастья, удач, успехов, и спасибо вам за вашу трудную работу! Низкий вам поклон.

Ветераны и многочисленные гости встретили эти слова аплодисментами.

В огне брода нет

М. И. Барсукову довелось быть в руководстве нашей страны в очень тяжелое, смутное время. Многие тогда надорвались, не выдержали испытания — кто властью и шальными деньгами, кто бедами и несчастьями.

А быть рядом с таким руководителем, как Ельцин, понимать суть происходящих вещей или догадываться о них, видеть и слышать многое, что не должно стать достоянием страны и мира — это, скажу я вам тяжелое, тяжкое испытание.

Да и сама личность «царя Бориса» была такова, что ею можно было травмироваться. И потом жить с этой душевной травмой, неся в себе весь груз знаемого и пережитого.

В отличие от А.В. Коржакова, генерал армии Барсуков разухабистые книжки не пишет, «горячие» интервью не раздает. Его отличает офицерская честь «кремлёвца» и такое качество, как моральная чистоплотность, порядочность — в словах, дела и поступках. Чужие секреты, которые он узнал по службе, хранит в себе и не вытряхивает на публику.

Как я уже сказал, интервью Михаил Иванович не дает, исключение было сделано газете «Спецназ России». На ее страницах в 2019 году было опубликовано интервью «Человек эпохи», которое провел главный редактор Павел Евдокимов.

Скрытую остроту беседе придало то, что оба ее участника осенью 1993 года находились по разные стороны баррикад — причем в прямом смысле этого слова, говоря о Белом доме. Однако они проявили такт и выстроили интервью так, что оно выдержано в информативном, событийном, а не полемичном тоне.

И еще. Интервью М.И. Барсукова, на мой взгляд, настолько глубоко, насыщенно фактами и обширно, что если Михаил Иванович все-таки задумает писать мемуары, то оно будет хорошей основой для его будущей книги.

«Тень Сталина»

В дальнейшем Михаил Иванович опубликовал в нашей газете «Спецназ России» обстоятельную, развернутую статью «Тень Сталина. Взлет и падение Николая Власика». Только из нее российское общество наконец-то узнало, что за посмертной реабилитацией того, кого по праву можно назвать «дедушкой ФСО», стоял именно М.И. Барсуков. Для него это было делом принципа.

Генерал армии Михаил Барсуков:

— В суете того времени, а это 1990-2000 годы, конечно, я не думал об истории, о прошедшем — и у меня не возникал вопрос о реабилитации кого-то. В то время я был прикомандирован к аппарату Совета безопасности РФ, возглавлял военную инспекцию.

В 1997 году ко мне обратились из Совета ветеранов- «кремлёвцев» с просьбой принять делегацию ветеранов — участников Великой Отечественной войны.

В назначенное время ко мне на встречу пришли представители Совета ветеранов во главе с председателем Булышевым Иваном Семёновичем.

Они просили о помощи и содействии в реабилитации бывшего начальника Главного управления охраны (ГУО) МГБ СССР тов. Власика Николая Сидоровича.

Мы договорились, что ветераны напишут обращение с просьбой о реабилитации Н.С. Власика в Генеральную прокуратору РФ и Верховный Суд России. Я обещал оказывать всемерную помощь и поддержку, координировать совместные усилия, обеспечивать необходимое техническое, юридическое и иное сопровождение по этой просьбе.

Мы договорились, что я проведу предварительные переговоры по этому вопросу в Главной военной прокуратуре. Нужно было решить этот вопрос в принципиальном плане.

У меня состоялась встреча с Главным военным прокурором генерал-полковником Дёминым Юрием Георгиевичем.

Добавлю от себя, что устранение Н. С. Власика с поста начальника ГУО МГБ привело к драматическим событиям марта 1953 года. Их финалом стала смерть И. В. Сталина, являющаяся (ее причина) предметом споров и дискуссий. А хотелось бы — и полноценного расследования.

Реабилитация состоялась 28 июня 2000 года. А в октябре 2001 года дочь Н.С. Власика, Надежда Николаевна, получила все документы о полной реабилитации и награды отца.

Без активного участия М.И. Барсукова реабилитация не состоялась бы тогда. Но он сделал все, что от него зависело, и историческая справедливость восторжествовало, честное имя Н. С. Власика было восстановлено.

И вот что еще принципиально важно. В прессе часто бездумно пишут: «Власик — охранник Сталина». Да не «охранником» он был! А создателем мощной спецслужбы под названием Главное управление охраны Министерства государственной безопасности СССР. С приходом к власти Хрущёва оно было ликвидировано.

Трагически сложилась судьба тех, кто обеспечивал личную безопасность И. В. Сталина. Три его прикрепленных сотрудника, входивших в самый ближний круг, один за другим ушли из жизни в том же 1953 году. Могу ошибиться, но за три-четыре месяца.

Что касается выездной охраны, то их раскидали по дальним управлениям созданного тогда КГБ и только по прошествии многих лет они смогли вернуться в Москву.

Во главе госохраны

При Хрущёве функции сталинского ГУО, но в урезанном виде, стало выполнять Девятое управление КГБ СССР.

В феврале 1990 года «девятка» была преобразована в Службу охраны КГБ СССР.

После событий ГКЧП, в августе 1991 года Служба охраны была выведена из ведения КГБ СССР и преобразована в Управление охраны при Аппарате Президента СССР.

Таким образом, «дедушкой» ФСО можно по праву считать Н. С. Власика, а отцом-основателем ФСО является Михаил Иванович Барсуков.

Спецназ Лубянки

В октябре 1998 года В. В. Путиным был создан Центр специального назначения ФСБ России. Его роль в уничтожении «Имарата Кавказ» и хорошо организованного, разветвленного и вооруженного террористического подполья на Северном Кавказе (и не только) трудно переоценить.

Однако мало кто знает, что предтечей ЦСН является Антитеррористический центр ФСБ России, созданный М.И. Барсуковым. Его возглавил в 1995 году и «поставил на крыло» Виктор Михайлович Зорин.

К тому времени система антитеррора, созданная при Союзе, была разрушена. Массовые захваты заложников в Будённовске и Кизляре/Первомайском показали это со всей очевидностью. Требовался единый кулак, и он был создан.

Более того, были созданы региональные структуры антитеррора, в том числе в Пятигорске (штаб) и Ессентуках (место дислокации подразделения, учебный центр и полигон).

К сожалению, при новом директоре ФСБ произошел определенный откат, включая кадры, однако, основа была сохранена, и ЦСН создавался уже не на пустом месте. Ведь именно в структуру АТЦ была возвращена Группа «Альфа». И рядом с ней подобающее место занял воссозданный «Вымпел» (хотя уже не как подразделение разведчиков специального назначения).

Как говорит Михаил Иванович, прежний «Вымпел», нацеленный на проведение разведывательно-диверсионных операций за рубежом, в тылу НАТО, Ельцину был не нужен. А после событий «горячей осени» — тем более!

Считалось, что с Западом у нас «вечный мир», кругом улыбки, рукопожатия, демократия… Короче, уникальный спецназ Холодный войны прекратил существование.

Однако жизнь стала вносить свои суровые коррективы. И тогда по инициативе М. И. Барсукова «Вымпел» был возрожден в качестве Управления «В» и вошел в состав АТЦ ФСБ России.

До этого он существовал в качестве отряда «Веги» МВД. Из прежнего состава в нем осталось человек тридцать, около того. Кого-то удалось сохранить на службе Д. М. Герасимову в Управлении специальных операций ФСК. Но это были осколки.

Возрожденный «Вымпел» получил новую специализацию — проведение операций на стратегических объектах и предприятиях повышенной экологической опасности.

К слову, многие видные политические деятели «зачищали хвосты», поскольку не хотели разоблачений относительно своего негласного сотрудничества с КГБ СССР. Поэтому «пятерка» сразу же попала под нож.

Ситуация было просто аховая. Да что там говорить, если в период первой «чеченской» кампании один центральный канал ТВ ход боевых действий освещал таким образом: вот новость от пресс-службы министерства обороны, а вот что сообщает по этому поводу штаб сепаратистов.

Сейчас такое даже трудно себе представить, но… такое было! Фактически армии, которая, обливаясь кровью, вела активные боевые действия на Северном Кавказе, стреляли в спину из информационного оружия. И одновременно формировали соответствующее общественное мнение.

И то, что мы сейчас наблюдаем с началом СВО, когда некоторые деятели культура и искусства, обласканные властью, проявили свое враждебное нутро, — это просто цветочки по сравнению с «лихими девяностыми», когда само слово «патриотизм» являлось ругательством. А за шаги по укрепление органов государственной безопасности можно было получить ярлык: «Ах ты, кровавая гебня!»

И Барсуков получал. Терпел плевки, унижение, но делал свое незаметное, но такое важное дело. Его следующий шаг — возвращение на Лубянку органов следствия и специзолятора «Лефортово», отданного после 1991 года в МВД. Произошло это не с первой попытки, с боем, но все-таки удалось!

Новое наполнение получила структура, работающая по линии разведки на территориях, то есть внутри самой Российской Федерации, а не за рубежом. Улучшилась координация в этой сфере с «конторой Примакова» — Службой внешней разведки.

Михаил Иванович прекрасно понимал, что сотрудникам, чтобы качественно выполнять свою работу, тем более — рисковать здоровьем, своими жизнями, нужно не выживать, а получать приемлемую заработную плату.

При Барсукове стали повышать денежное содержание сотрудников ФСБ, вводить различные служебные и боевые надбавки, изменять штатное расписание — чтобы сохранить опытные кадры, которые и так сильно поредели за несколько лет чисток, перетрясок и реорганизаций, а также обеспечить приток молодой крови.

Но чего это ему стоило! Если не ошибаюсь, добиться своего Михаилу Ивановичу удалось только с третьего захода. А первый раз, когда он пришел к Б.Н. Ельцину с проектом указа и сопроводительными документами, услышал много разного в свой адрес относительно «чекиста», «возрождения КГБ» и прочего. Не отступился. Выждал, потом зашел с другого «бока», и так несколько раз, пока не получил согласие главы государства.

Как только Указ № 1280 от 20 декабря 1995 года был подписан, была проведена расширенная Коллегия ФСБ России с приглашением руководителей всех силовых структур.

Генерал армии Михаил Барсуков:

— Годы берут свое, мы не молодеем — нам есть что вспомнить, но нечего стыдиться, потому что все, что мы сделали, мы делали от чистого сердца. Делали по совести и, наверное, никто нас не упрекнет ни за что. Тем более Геннадия Николаевича.

Те поколения «альфовцев», которые служили при нем, наверное, благодарны ему за то, что он сохранил их жизни. Что он их пестовал, командовал ими, спасал, выручал и поддерживает до сих пор. Будь там другой человек, судьба подразделения сложилась бы иначе. У нас, к сожалению, это сплошь и рядом… Поэтому ему честь и слава!

…Я же добавлю от себя, что громадный потенциал этого человека, этого офицера не раскрыт до конца. Считаю неправильным, что опыт руководителей такого калибра не востребован государством.

И это при остром кадровом голоде. Нет, я не говорю про толпы менеджеров и управленцев, я имею в виду государственных деятелей высшей лиги, тяжеловесов.

Судьба нас свела с М.И. Барсуковым более сорока лет назад. Я искренне благодарен ему за дружбу. И за то, что годы не изменили его, а наоборот, усилили в нем те положительные качества, что позволило ему состояться в жизни и на службе.

Тень Сталина

Из статьи генерала армии Михаила Барсукова для газеты «Спецназ России».

«Многие ветераны служили под командованием Н.С. Власика.

У меня состоялась встреча с Главным военным прокурором генерал-полковником Дёминым Юрием Георгиевичем. В ходе встречи была достигнута договоренность об организации работы по реабилитации Н.С. Власика.

Рабочая группа действовала практически два года. Материалы дела были тщательным образом изучены и по ним были вынесены определения. Исходя из тех материалов, чтобы были собраны, могу констатировать: Николай Сидорович стал жертвой политических интриг, вызванных борьбой «за наследство» вождя. Он не был ни врагом, ни предателем.

Усилиями Берии руководитель службы охраны был опорочен в глазах Сталина — как якобы нечистоплотный на руку человек, погрязший в пороках и морально разложившийся.

Кроме того, свою роль сыграло «дело врачей», которые, как утверждалось, по заданию зарубежных спецслужб неправильно лечили руководителей партии и государства, что привело к их кончине — члена Политбюро ЦК ВКП (б), главного идеолога А.А. Жданова и секретаря ЦК, первого секретаря Московского обкома ВКП (б) и начальника Главного политического управления Красной Армии А.С. Щербакова.

За три дня до смерти Жданова обследовала уже упомянутая начальник диагностического отделения Лечебно-санитарного управления Лидия Тимашук, поставившая диагноз «инфаркт». Однако с ней не согласились три других врача: Виноградов (один из врачей Сталина), Майоров и Егоров, возглавлявший Лечсанупр.

Тимашук написала письмо Власику, поскольку Лечебно-санитарное управление подчинялось МГБ, а не Минздраву.

Поскольку в МГБ не разобрались в медицинской терминологии, письмо переслали обратно в Лечсанупр Егорову. А тут неожиданно умер Жданов.

Когда началась жестокая борьба кланов в окружении Сталина, делу был дан ход и Николай Сидорович был представлен в качестве пособника врагов народа, врачей-убийц.

Если говорить о Жданове, имела ли место врачебная ошибка, была ли круговая порука, роковое стечение обстоятельств или некий злой умысел — не мне судить.

Устранение Н. С. Власика с поста начальника ГУО МГБ привело к драматическим событиям марта 1953 года. Их финалом стала смерть И.В. Сталина.

И еще одна цитата: «Сталин был беспощаден к врагам, но крепко любил друзей. И если он принял врага за друга, приблизил его к себе и доверял ему, это была его ошибка. Роковая ошибка. Да простится она ему! Он заплатил за нее дорогой ценой — своей жизнью…»

Реабилитация

Прошло много лет с тех событий. Реабилитация состоялась 28 июня 2000 года. А в октябре 2001 года дочь Н. С. Власика, Надежда Николаевна, получила все документы о полной реабилитации и награды отца.

Не могу обойти стороной омерзительного факта, что весной 2003 года воры, войдя в доверие к Надежде Николаевне, украли у этой одинокой пожилой женщины возвращенные ордена, а также золотые часы ее отца.

Власик крайне негативно оценивается Светланой Аллилуевой в книге «Двадцать писем к другу», написанной в эмиграции, а положительно — Артёмом Сергеевым (приемным сыном Сталина). Тот считает, что роль и вклад Н.С. Власика до конца не оценены.

«Основной обязанностью его было обеспечение безопасности Сталина. Труд этот был нечеловеческий. Всегда ответственность головой, всегда жизнь на острие. Он прекрасно знал и друзей, и недругов Сталина. И знал, что его жизнь и жизнь Сталина очень тесно связаны между собой, и неслучайно, когда месяца за полтора-два до смерти Сталина вдруг его арестовали, он сказал: «Меня арестовали, значит, скоро не будет Сталина». И, действительно, после этого ареста Сталин прожил немного.

И с Поскрёбышевым поступили плохо, еще хуже — с Власиком».

Вот такой разброс мнений.

Что касается меня, то я рад, что сделал все от себя зависящее для полной реабилитации своего предшественника на посту руководителя Главного управления охраны».